Интервью

Международный уровень ядерного страхования Мартьянова Надежда Васильевна Генеральный директор ЗАО «МАКС», ЗАО «МАКС-М»

На вопросы портала «Страхование сегодня» о специфике работы по страхованию ядерных рисков в России и СНГ отвечает Надежда Мартьянова, генеральный директор СК «МАКС»

Надежда Васильевна, в чем Вы видите значение факта перестрахования риска ответственности ФГУП «Концерн «Росэнергоатом» за ядерный ущерб в Ядерном страховом пуле Украины?

Российский ядерный страховой пул (РЯСП) стал первым национальным пулом, принявшим в перестрахование от Ядерного страхового пула Украины (ЯСПУ) риски, связанные с эксплуатацией украинских АЭС, построенных по советским (ныне уже российским проектам). Тем самым РЯСП участвовал в страховой защите одной из важнейших отраслей экономики братской страны и позволил ЯСПУ вывести процесс обеспечения финансовых гарантий возмещения ядерного вреда на международный уровень.

В течение долгого времени из-за отсутствия полноценного национального законодательства в области возмещения ядерного вреда, из-за правовых коллизий, связанных с отличиями национальных законодательств, и по ряду иных причин, в том числе и субъективного свойства, размещение российских ядерных рисков за рубежом было нерациональным и экономически неоправданным.

И вот теперь, после того как развитие ядерного страхования в России, благодаря ратификации Венской конвенции о гражданской ответственности за ядерный ущерб, вышло в новое качество, после того как мы, ФГУП «Концерн «Росэнергоатом» и РЯСП, вышли на мировой уровень страхования ядерных рисков, в повестку дня неизбежно встал вопрос об обеспечении международных гарантий возмещения ядерного вреда.

Не удивительно, что первым национальным пулом, которому РЯСП предложил участвовать в перестраховании российских рисков стал ЯСПУ. Решение о передаче 10% от общего объема ответственности по договору страхования с ФГУП «Концерн «Росэнергоатом» было принято на заседании Наблюдательного Совета РЯСП еще в мае 2007 г.

Согласование условий размещения риска со страхователем, членами РЯСП и ЯСПУ, а также подготовку соответствующей ковер-ноты со стороны РЯСП вели Исполнительный комитет РЯСП и ЗАО «МАКС», которое является многолетним лидером РЯСП при проведении переговоров с украинской стороной.

Размещение за рубежом этого риска – знаковое событие, которое не стоит недооценивать. Впервые в современной истории России риск причинения ядерного вреда населению России гарантирован на международном уровне.

Сотрудничество между РЯСП и ЯСПУ теперь происходит на полностью равноправной и взаимовыгодной основе. А кроме того, сделан первый шаг по включению РЯСП в процесс страхования и перестрахования ядерных рисков в международной пулинговой системе, в настоящее время включающей в себя уже 28 национальных ядерных страховых пулов.

Что сегодня сдерживает развитие РЯСП?

В этом году исполняется 10 лет со дня создания Российского ядерного страхового пула. Подводя итоги пройденного пути, мы с удовлетворением констатируем, что за прошедшие годы Российский ядерный страховой пул превратился мощное объединение страховщиков с гибкой, постоянно совершенствующейся структурой, способное обеспечить гарантированную страховую защиту ядерных рисков.

РЯСП завоевал международное признание и является авторитетным членом Форума национальных ядерных пулов. Но не все так радужно.

В марте 2005 года Российская Федерация ратифицировала, наконец, Венскую конвенцию о гражданской ответственности за ядерный ущерб от 21.05.1963г. А с 13 августа 2005г. эта конвенция официально вступила в силу в отношении Российской Федерации.

Позиции ядерного страхования как особого направления существенно укрепились. Однако до сих пор не произошло главного – в России не создана стройная и непротиворечивая национальная система обеспечения финансовых гарантий возмещения ядерного вреда.

Специально отметим, что Россия ратифицировала Венскую конвенцию в варианте 1963 года, в то время как в 1997г. был принят Протокол о внесении в конвенцию изменений. Этот Протокол требует отдельной ратификации, и большинство наших партнеров и соседей присоединились к конвенции именно в редакции 1997г., то есть с учетом данного Протокола.

Давайте проанализируем ситуацию. Венская конвенция закладывает требования, прежде всего, к оператору ядерной установки, она устанавливает минимально допустимые уровень гарантий и полноту страхового покрытия, которые должен обеспечить оператор.

В то же время Венская конвенция предоставляет государствам-участникам право в соответствии с их национальными законодательствами окончательно сформировать требования и принципы функционирования системы гарантий.

Но при этом в качестве основного способа обеспечения финансовых гарантий возмещения ядерного вреда Венская конвенция требует от оператора страхования своих ядерных рисков. И понятно, почему это сделано.

• Страхование имеет прочные общегражданские нормативно-правовые основания.
• Страхование через механизм установления страховой премии включает фактор экономической заинтересованности страхователей в повышении безопасности своих ядерно-опасных объектов.
• Страхование – это дополнительная к государственной, независимая и квалифицированная экспертиза безопасности ядерных установок.
• Это увеличение за счет резервов страховых компаний объема денежных средств, которые могут быть использованы в процессе ликвидации последствий ядерных аварий и инцидентов.
• Это оптимизация процесса определения размера выплат пострадавшим.
• Наконец, это фактор, подтверждающий приемлемый уровень безопасности ядерных установок для населения.

Следовательно, для реализации права и обязанности Российской Федерации по формированию системы финансовых гарантий возмещения ядерного вреда необходим национальный закон «О гражданской ответственности за ядерный ущерб и ее финансовом обеспечении». А он до настоящего времени так и не принят, хотя уже около десяти лет прошло с того момента, как этот закон прошел 1-е чтение в Государственной Думе.

Сложившаяся ситуация означает следующее:

1. Несмотря на то, что Венская конвенция принципиально позволяет ограничить предел ядерной ответственности эксплуатирующей организации некоторым максимальным пределом ответственности, сейчас, в соответствии с ГК РФ, эта ответственность не ограничена.
2. В то же время, закон «Об использовании атомной энергии» требует от эксплуатирующей организации иметь финансовое обеспечение предела ответственности за ядерный ущерб в размере, установленном законодательством Российской Федерации, то есть иметь страховой полис с бесконечной страховой суммой, а это не реально.
3. Российская Федерация не может воспользоваться рядом возможностей, которые ей предоставляет Протокол 1997г. в части установления дифференцированных пределов ответственности для различных операторов ядерных установок в зависимости от степени их радиационной опасности.
4. Согласно закону «Об использовании атомной энергии» в области действия принципов ядерного страхования оказывается целый ряд ядерных и радиационных установок, не подпадающих под действие Венской конвенции. Как быть с ними?
5. И, наконец, в отличие от Венской конвенции, закон «Об использовании атомной энергии» говорит о возмещении вреда окружающей природной среде. Причем на тех же принципах ядерного страхования.

А ведь все это не простые вопросы. Это тарифная политика. Это формирование страховых резервов.

Наконец коснемся повода интервью - перестрахования российских ядерных рисков на международном рынке. Ряд национальных ядерных страховых пулов, прежде всего из западных государств, занимают по этому вопросу принципиальную позицию. Есть в России национальный закон о ядерном страховании – будет взаимное перестрахование ядерных рисков, а нет - извините, и перестрахования, тем более на равноправной основе, нет и не будет, пока соответствующий закон не появиться, такие уж они буквоеды и консерваторы.

А альтернативы международной пулинговой системе нет, и перестрахование ядерных рисков возможно только в рамках Форума ядерных пулов.

Таким образом, мы приходим к тому, с чего начинали – Российскому ядерному страховому пулу необходим национальный закон «О гражданской ответственности за ядерный ущерб и ее финансовом обеспечении», и как можно скорее.

В каком состоянии сейчас находится работа над проектом закона о ядерном страховании? Учтены ли в проекте закона, представляемого во 2-е чтение нужды страховщиков?

В настоящее время Правительством Российской Федерации этому вопросу уделяется большое внимание. Возобновилась активная работа над проектом закона. Планировалось рассмотреть его на заседании Правительства РФ в июне, однако вопрос был перенесен на ноябрь. Сейчас продолжается сбор замечаний и предложений от всех заинтересованных ведомств.

Специалисты РЯСП участвовали в работе соответствующих рабочих групп Росатома, Ростехнадзора, Минфина России. Подавали свои предложения. Обосновывали правильность и объективность позиций РЯСП по вопросам, имеющим для пула особое значение.

Не все, конечно, удалось отстоять. У каждого участника обсуждения есть свои болевые точки и интересы. Однако РЯСП не собирается пускать процесс принятия этого важного закона на самотек и успокаиваться на достигнутом. Будем продолжать последовательно и целенаправленно доносить свою позицию до министерств и ведомств, российского Правительства, депутатов Государственной Думы. Бороться за то, чтобы наши предложения, основанные на 10-летнем опыте ядерного страхования российских ядерных установок, были услышаны и максимально полно учтены в законе.

Каких изменений в работе РЯСП вы ждете с принятием национального закона «О гражданской ответственности за ядерный ущерб и ее финансовом обеспечении»?

Прежде всего, это резкое увеличение числа наших страхователей. Сейчас это только концерн «Росэнергоатом», так как предел ответственности состраховщиков по договору страхования Мурманского морского пароходства - другого страхователя, размещающего свои риски в РЯСП, несопоставимо мал в сравнении с требованиями Венской конвенции. А будет, вернее, исходя из сегодняшнего состояния дел, должно быть более 25.

Во-вторых, увеличение количества страхователей неизбежно приведет к оптимизации организационной структуры пула. Возможно появление новых документов, новых комитетов.

Рост объемов ответственности неизбежно увеличит значение предстраховых экспертиз, и, следовательно, ужесточит требования к квалификации наших специалистов.

Кроме того, не следует забывать и о специфике российской атомной отрасли: о наличии полного цикла производства и переработки ядерных материалов; об объектах и производствах двойного назначения; об уникальности почти каждого из предприятий отрасли. А это и более гибкие условия страхования, и более жесткие по целому ряду параметров требования к страховым компаниям, и ограничения на перестрахование рисков.

Можно ли сравнить объемы ответственности РЯСП с другими национальными пулами?

Сегодня РЯСП существует как союз страховщиков, в котором 23 участника. По договору с ФГУП «Концерн «Росэнергоатом» мы несем солидарную ответственность в размере 90 млн. долларов США. Но уже сейчас возможности пула составляют 300–350 млн. долларов. Конечно, это не рекорд. В международной пулинговой системе есть и более крупные пулы – американские, немецкий, японский и др.

Но, вдумайтесь, с учетом существующих вероятностей наступления ядерных инцидентов, это означает, что даже в случае перехода к Венской конвенции о гражданской ответственности за ядерный ущерб в варианте 1997 года РЯСП способен обеспечить всем российским страхователям финансовые гарантии возмещения ядерного вреда в полном объеме даже в отсутствие международного перестрахования этих рисков. Правда, с международным перестрахованием ситуация будет гораздо более устойчивой и надежной.

Как строятся отношения РЯСП с другими национальными пулами?

Российский ядерный страховой пул уже достаточно давно сотрудничает с ядерными страховыми пулами государств, развивающих национальную ядерную энергетику. И это сотрудничество в каждом конкретном случае имеет конкретные формы. С Ядерным страховым пулом Украины у нас равноправные партнерские отношения. Китайский пул демонстрирует большую заинтересованность в развитии отношений с РЯСП. Не в последнюю очередь это связано с тем, что в Китае уже построена АЭС по российскому проекту, строится разделительный завод. Естественно, что размещение риска на родине проекта ядерного объекта обеспечивает дополнительную надежность его страховой защиты. Ведь перестраховщик не примет риск вслепую. Он захочет провести соответствующие консультации с разработчиками, поднимет данные авторского надзора. Да и из заявленного перестраховщиком тарифа многое станет ясно.

Но, как я уже отмечала, отсутствие национального законодательства и существующие, как по объективным, так и по субъективным причинам, ограничения на посещение российских объектов и проведение перестраховочных экспертиз сдерживают дальнейшее развитие наших отношений. И, кстати не только с китайским пулом.

Тесные рабочие взаимоотношения у РЯСП сложились с Чешским, Хорватским, Английским пулами, пулом северных стран. Здесь основное – обмен опытом, в первую очередь, опытом обеспечения финансовой устойчивости пула - того, что на протяжении всей 10-летней истории существования РЯСП является для нас ключевым.