Пресса о страховании, страховых компаниях и страховом рынке

Финансовая газета. Региональный выпуск, 5 февраля 1996 г.

Перестрахование

Сущности не следует приумножать сверх необходимости

960 просмотров

Текст, вынесенный в подзаголовок, — максима, известная под названием «бритва Оккама», давно используемый методический прием, разработанный английским богословом и философом Уильямом Оккамом (1300-1349 гг.) и состоящий в том, что «сущность» любой вещи или явления сначала пытаются описать с помощью уже известных моделей и создают новые только в случае, если существующих оказывается недостаточно.

В статье 13 Закона «О страховании» перестрахование определено как страхование одного из видов финансовых рисков, а именно: риска исполнения страховщиком всех или части своих обязательств перед страхователем. Однако в «Финансовой газете» № 26 за 1995 г. напечатана статья «Перестрахование: вид страхования или особый род финансовой гарантии», в которой ее автор, К.Е.Турбина, утверждает, что перестрахование — это особый вид отношений, принципиально отличающийся от страхования. Суть этих отношений автор формулирует так: «Страховщик передает часть исполнения своих обязательств по страховым выплатам перестраховщику (другому страховщику)». Иными словами, хотя автор и называет перестрахование финансовой гарантией, с гражданско-правовой точки зрения ее формулировка «передача исполнения обязательства» соответствует переводу долга.

Дело не ограничивается статьями и мнениями отдельных лиц. Правоприменительные органы, такие, как Росстрахнадзор и Центробанк, в своих подзаконных актах проводят в жизнь эту же точку зрения, по существу, игнорируя статью 13 Закона «О страховании». Вот примеры. В Правилах формирования страховых резервов по видам страхования иным, чем страхование жизни, утвержденных приказом Росстрахнадзора от 18.03.94 г. № 02-02/04, предписывается классифицировать операции по перестрахованию в зависимости от вида основного страхования. В п. 13 приложения 2 к Правилам указано: «Любое принятие на перестрахование должно включаться в формы как отдельная категория договоров по соответствующему виду страхования с пометкой «принято по перестрахованию». Иными словами, Росстрахнадзор также рассматривает перестрахование не как самостоятельный вид страхования, а как перевод долга по договорам страхования других видов. Практически все документы Росстрахнадзора, регулирующие учет операций перестрахования, отражают именно эту точку зрения.

Центробанк поступил в отношении перестрахования по-иному. В Основных положениях о регулировании валютных операций на территории СССР, утвержденных Госбанком СССР, в редакции Центробанка РФ от 16.07.93 г., указано, что расчеты в валюте по операциям страхования между резидентами возможны, только если страхователь является экспортером или импортером и при строго определенных условиях (пп. 1а и 1б раздела III). Таким образом, если бы перестрахование рассматривалось как один из видов страхования, то страховщик-резидент, получив валюту от страхователя-нерезидента, не мог бы рассчитаться этой валютой с перестраховщиком-резидентом. Однако тот же Центробанк в своем письме от 12.11.92 г. № 03-113 «О порядке обязательной продажи страховыми организациями части экспортной валютной выручки на внутреннем валютном рынке Российской Федерации» разрешает страховщикам-резидентам переводить в оплату перестрахования иностранную валюту перестраховщикам-резидентам прямо с транзитного счета, минуя обязательную продажу. Иными словами, Центробанк здесь так организует расчеты, как если бы перестраховщик получал платеж непосредственно от нерезидента, т.е. как если бы страховщик уступил перестраховщику часть своего требования к нерезиденту-страхователю.

Наконец, сами участники страхового рынка рассматривают перестрахование как уступку требования (цессию) — в договорах они именуют себя «цедент» и «цессионарий», некоторые виды договоров перестрахования прямо называются «ретроцессией». Однако не следует забывать, что и цессия, и перевод долга — это перемена лица в обязательстве. Иными словами, если рассматривать перестрахование как цессию или перевод долга, следует признать, что при перестраховании меняется одна из сторон страхового обязательства — страховщик снимает с себя часть обязательств перед страхователем и передает их перестраховщику, который становится частично обязанным перед страхователем. Соответственно уступается и часть страховой премии. Такая конструкция возможна, но она носит иное название — сострахование. Основным же принципом перестрахования является полная ответственность страховщика перед страхователем. С этим согласны все. Таким образом, существующие модели цессии и перевода долга к перестрахованию не подходят.

К.Е.Турбина в заголовке своей статьи называет перестрахование особым видом финансовой гарантии. В соответствии с параграфом 6 главы 23 ГК гарантия — это обязательство гаранта перед лицом, являющимся кредитором по основному обязательству. Иными словами, если говорить о перестраховании как о гарантии, то должно возникать новое обязательство перестраховщика перед страхователем, чего в действительности не происходит, т.е. существующая в ГК модель гарантии тоже не подходит.

Итак, если, присоединившись к Росстрахнадзору и Центробанку, рассматривать перестрахование как передачу страховщиком части исполнения своих обязательств перестраховщику, сохраняя при этом принцип полной ответственности страховщика перед страхователем, то придется признать, что мы имеем дело с совершенно новым типом отношений. Действительно, гражданское право предполагает, что у обязательства есть два стороны — должник и кредитор. Если обязанность выполнить какое-то действие переходит к другому лицу, то в гражданском праве считается, что одна из сторон обязательства изменилась, и говорят о перемене лица в обязательстве, как в случае цессии, или говорят о возникновении другого обязательства перед тем же кредитором, как в случае гарантии. К.Е.Турбина предлагает конструкцию, при которой часть обязанности передана другому лицу, но стороны по страховому обязательству при этом не меняются, и другого обязательства перед тем же кредитом не возникает. Такой подход затрагивает одну из основополагающих конструкций гражданского права — обязательство. Здесь весьма уместно применить принцип «бритвы Оккама», так как разрушать такую устоявшуюся правовую конструкцию, как обязательство, можно только при полной уверенности в новизне возникающих отношений, при полной уверенности в том, что ни одна из существующих правовых моделей действительно не может их удовлетворительно описать.

Закон, как уже отмечалось, определяет перестрахование как один из видов страхования. Почему же эта модель считается неприменимой? Многие специалисты по страхованию полагают, что отношения, возникающие при перестраховании, не обладают двумя существенными признаками страховых отношений: во-первых, считают они, отсутствует имущественный интерес, который страхуется, т.е. отсутствует сам объект страхования; во-вторых, событие, при котором перестраховщик обязан выплачивать возмещение, не обладает признаком случайности, т.е. нет страхового риска. Рассмотрим аргументацию, приводимую в обоснование двух этих тезисов.

Объект страхования. Если следовать статье 13 Закона «О страховании», то при перестраховании страхуется риск того, что страховщику придется произвести страховую выплату. Однако, считают упомянутые выше специалисты, страховая выплата производится из страховых резервов, которые не являются имуществом страховщика. Следовательно, делается вывод: при страховой выплате имущественные интересы страховщика не страдают, а объект страхования отсутствует.

Но чьим же имуществом являются средства страховых резервов, если не страховщика? Страхователей? Но страхователи не имеют никаких вещных прав на средства страховых резервов. Они не владеют, не распоряжаются и не пользуются этими средствами. Может быть, это бесхозяйное имущество, не имеющее собственника? Но ведь резервы формируются из страховых платежей, которые отнюдь не являются бесхозяйными. Страховой платеж — это плата за страхование, так как страхование — возмездная услуга. Плата же за услугу является собственностью того, кто эту услугу оказывает. Средствами страховых резервов владеет, распоряжается и пользуется страховщик. Другое дело, что права страховщика по распоряжению частью своей собственности — страховыми резервами ограничены законом и нормативными документами Росстрахнадзора. Это ничуть не противоречит содержанию права собственности. В п. 2 статьи 209 ГК говорится: «Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении своего имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам…».

Случайность риска при перестраховании. Аргумент против случайности риска при перестраховании следующий: страховая выплата есть обязанность страховщика, и как обязанность она не может быть случайной. Она обязательно должна наступить. Этот аргумент вытекает из вопроса, которым задается г-жа Турбина: «Обладает ли признаком вероятности и случайности обязанность перестраховщика компенсировать свою долю в возникшем ущербе…?». Действительно, к обязанности признак вероятности и случайности не может относиться. Однако закон этого и не требует. В п. 1 статьи 9 Закона «О страховании» сказано: «Событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности». Но событие, которое возникает при перестраховании, — страховая выплата. Подчеркну, не обязанность страховщика произвести страховую выплату и не обязанность перестраховщика компенсировать ущерб — эти события тоже наступают, но не они являются страховыми рисками. Страховая выплата является страховым риском при перестраховании.

Случайно ли происходит это событие — страховая выплата? По определению Большого Энциклопедического Словаря, случайное событие — это «событие, которое может при осуществлении данных условий (т.е. при данном испытании) как произойти, так и не произойти». Испытанием здесь является каждый договор страхования. Но отнюдь не по всем договорам страхования происходят страховые выплаты, и страховщику, и перестраховщику заранее не известно, произойдет она или не произойдет по данному договору, т.е. страховая выплата обладает признаком случайности.

Подводя итог этим рассуждениям, можно сказать, что аргументы противников применения модели страховых отношений к перестрахованию имеют серьезные изъяны. Нам предоставляется выбор. Можно рассматривать перестрахование как совершенно новый тип отношений, и для этого внести коррективы в гражданско-правовое понятие обязательства, что безусловно вызовет лавинообразные изменения во всем обязательственном праве. Можно же использовать для описания перестрахования модель страховых отношений, тем более что закон обязывает поступать именно так, а достаточно убедительных доказательств неприменимости этой модели нет.

Представляется, в полном соответствии с «бритвой Оккама», что до тех пор, пока не обнаружены достаточно надежные доказательства неприменимости страховой модели, в правоприменительной практике следует руководствоваться статьей 13 Закона «О страховании», и нужно изменять не закон, а нормативные акты правоприменительных органов, приведя их в соответствие с законом. Дискуссии же по поводу применимости в данном случае страховой модели вполне могут быть продолжены.

ФОГЕЛЬСОН Юрий, директор аудиторской фирмы «ФИРИТ»

В материале упоминаются: Компании, организации: Федеральная служба России по надзору за страховой деятельностью (Росстрахнадзор) 548 Центральный банк Российской Федерации (Центробанк, Банк России, ЦБ РФ) 34132 Персоны: Турбина Капитолина Евгеньевна Фогельсон Юрий Борисович

Ваше мнение об этом материале:

— Ваше имя
— Ваш email
— Тема

Ваш отзыв (заполняется обязательно):

Укажите код на картинке слева:

Установите трансляцию заголовков прессы на своем сайте

 Подробнее »

Получить код для трансляции заголовков прессы »